Автор: Ольга Балла, Москва
Специально для synaesthesia.ru
Публикуется с личного разрешения
Дата публикации: 25/06/2011

 

Синестезия: взгляд изнутри

Прежде всего: синестезия - цветовое, световое, тепловое и «фактурное» восприятие звуков речи, букв и цифр (музыки – в гораздо меньшей степени) – не воспринимается, глядя изнутри, как что-то необычное или отдельное / отличающееся от «нормального» зрения и слуха.

Я бы сказала, что на уровне субъективного переживания это встроено в норму (такая нормальная, постоянно присутствующая внутренняя изнанка внешнего восприятия). Поэтому даже нельзя сказать, что я это как-то «использую» - как если бы, предположим, это было инструментом, отличным от органов чувств: я в этом просто живу, как в «нормальных» слухе и зрении. Разве что такое внутреннее вИдение задаёт дополнительное измерение тому, что видится и слышится. Я бы предположила, конечно, что это обогащает мировосприятие: без этого было бы, надо думать, беднее точно так же, как без слуха или зрения.

Почему «внутренняя эстетика»? – так давно назвалась (даже не помню, при каких обстоятельствах, но во вполне точном, насколько я себе представляю, соответствии с греческим αἴσθησις – чувственное восприятие) вся система внутренних событий (не только синестетических) в том их аспекте, в каком они воспринимаются чувствами, а не умом – разными, включая, скажем, и чувство равновесия, чувство распределения тяжестей и тяготений.

Переживание окрасок и прочих чувственных характеристик речи, букв и звуков, разумеется, может приобретать эстетическую значимостью становиться источником эстетических переживаний в классическом смысле, если сочетания «цветовых» впечатлений получаются красивые. Это имеет отношение, я думаю, и к простым зрительным цветовым симпатиям и пристрастиям. Скажем, при своей любви к рыжим, солнечно-медово-медно-охристым цветам – цветам «жаркой осени» - я рада видеть и «внутренним взором» русскую цифру «56», похожую на рыжую тыкву. Эту рыжесть даёт морковно-красная пятёрка в сочетании с сухо-жёлто-песочной шестёркой: вместе они рыжие, сочные и яркие. В точности тыква, причём 5 – шкурка, а 6 – внутренность.

(Венгерская цифра того же значения – ötvenhat - дымчато-опаловая и похожа на поздний ноябрь с туманами. Она тоже красивая – но тревожно-красивая. Нет, нет, это не имеет отношения к 1956 году :(((

Соответственно, я думаю, здесь не очень применимы оценки типа «нравится - не нравится»: может не нравиться окраска каких-то букв или цифр или, что чаще, их сочетаний; но само восприятие – подобно зрению – вне оценок.

Как и зрение, само по себе такое восприятие не мешает; хотя, как и зрением, некоторых вещей видеть не хочется. На цвета слов или цифр, конечно, можно (и есть большой соблазн) отвлечься, если имеешь дело с неинтересным текстом (так на школьных уроках математики очень хотелось уйти вниманием в смакование цвета цифр – и совершенно никак было не ухватить алгебраические значки типа квадратного корня или логарифма, которые никаких синестетических соответствий не имеют. То есть, можно было бы сказать, что воспринимать цифры как предмет абстрактных операций мне мешало, отвлекая, восприятие их «органолептических» характеристик: цвета, температуры (тёплое / холодное), мягкости / твёрдости и т.п. – разворачиваясь перед внутренним взором как полноценная и самоценная область явлений. Но ведь отвлечься можно на что угодно, была бы потребность, - синестезия здесь не виновата.

Поскольку имена людей тоже воспринимаются в цвете, и случаются имена, окраска которых отчётливо неприятна, - это некоторым образом сказывается на восприятии этих людей как таковых, несколько определяет его. Скажем, мне неуютно с именами жёлтыми, зелёными и (в меньшей степени) белыми.

Восприятие собственного имени как холодного и бледно-окрашенного (а оно, увы, во всех его составляющих таково!) мешает уживаться с ним (хочется, конечно, жаркого и яркого!), - с другой стороны, если бы не было «цветового» восприятия, мешало бы что-нибудь другое (типа «не нравится, как звучит»).

С опять же другой стороны: синестезия очень помогает запоминать - в частности, всё, выраженное в цифрах – номера телефонов, даты и т.п., но также и имена. Запоминается цветное пятно – и затем по нему «восстанавливается» цифра / имя. Если цвета цифр / составных частей имени гармонируют, запомнить номер легко, - с другой стороны (и вот она опять, помеха) – если они не гармонируют, помнится хуже.

Кроме того, вспоминая, можно спутать цифры, которые окрашены похоже, например, «2» и «6» по-русски - это разные оттенки жёлтого (по-венгерски их не спутаешь, потому что двойка тёмно-синяя, а шестёрка – цвета кофе с молоком или очень сухого песка: светлый-светлый коричневый). Очень плохо запоминается по-русски «восемьдесят четыре» - мучительное соединение сладко-медленно-тёмно-бордового с квадратной, глухой пластмассовой синевой, но прекрасно по-венгерски – nyolcvannégy: прозрачная, глубокая аквамариновая зелень.

В юности, когда я сочиняла стихи, сочинила я и несколько «синэстетических» текстов, призванных прояснить это восприятие. Можно ли назвать это использованием? – Ну, поскольку литературой в полном и самоценном смысле я бы этого не назвала – скорее нет. Это стоило бы назвать просто формой жизни.
 

Назад в раздел "Истории"